8 / 36
Картину не миновали сложности, характерные для
советского кинематографа – цензура, не столько по
художественной части, сколько по непредсказуемой
идеологической. Приходилось выкручиваться. К примеру,
когда герой Фрунзика Мкртчяна заметил, что в соседнем
районе украли члена партии, начальство стало возражать:
«Так нельзя. Такие слова. Да еще с такой подозрительной
интонацией…» Тогда Юрий Никулин предложил: «Давайте я
скажу, у меня нет акцента, и интонация будет другая…»
Удивительно, но фраза, сказанная Никулиным, прошла.